Арбитражный суд Свердловской области вынес решение по иску японской компании-производителя оптики, фототехники и медоборудования «Olympus Corporation» к ПАО «Уральский банк реконструкции и развития» (УБРиР). Спор касался выплаты компенсации за нарушение исключительных прав на товарные знаки: первоначально истец настаивал на изъятии у банка и уничтожении более 150 единиц медтехники (гастровидеоскопов, бронховидеоскопов и т.д.), а также взыскании с ответчика 581,5 млн рублей.
Позже требования были изменены и помимо компенсации касались пресечения нарушения исключительных прав японской стороны. Как выяснилось, медтехника является оригинальной и была получена кредитным учреждением в виде отступного от предприятия-должника ООО «Медскан». Таким образом, о ее незаконном ввозе на территорию РФ речь не шла: ответчику поставили в вину ввод в оборот продукции без согласия правообладателя. В свою очередь, представители УБРиР заявляли в суде о злоупотреблении «Olympus Corporation» правом правообладателя и попытках взыскать компенсацию в размере двукратной стоимости товаров при отсутствии реальных убытков.
Фактически к банку предлагалось применить такие же меры, как к импортеру, незаконно возившему и продававшему контрафактную продукцию. Между тем, в процессе разбирательств выяснилось, что в Россию медтехника поступила через Монголию, в результате сделок между монгольскими компаниями «Медимпекс Интернэшнл» и «Солармед Монголия», ЗАО «Трейд Экспорт» из Армении и российским ООО «Медицинская компания ЮНИКС».
В итоге арбитраж пришел к выводу об обоснованности требовании пресечь нарушение исключительных прав «Olympus Corporation» на товарные знаки и запрете незаконной реализации продукции. В то же время, размер компенсации был уменьшен с полумиллиарда до 55 млн рублей. В банке с вынесенным решением не согласны и намерены обжаловать его в апелляции, заявляя о недобросовестности требований истца, намеревающегося обогатиться за счет ответчика. По мнению экспертов, в УБРиР могли не знать об ограничении оборота находящегося у него в залоге оборудования, а кроме того, сам факт его ввода в гражданский оборот на территории России имел место еще до того, как оно оказалось в собственности банка.
